Неточные совпадения
— Да, может быть, воевода и
сдал бы, но вчера утром полковник, который в Буджаках, пустил в
город ястреба с запиской, чтобы не отдавали
города; что он идет на выручку с полком, да ожидает только другого полковника, чтоб идти обоим вместе. И теперь всякую минуту ждут их… Но вот мы пришли к дому.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего
города. Гусары
сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
Он старался растолкать гостя, но тот храпел. Яков сходил за Кузьмой, и вдвоем часа четыре употребили на то, чтоб довести Опенкина домой, на противоположный конец
города. Так,
сдав его на руки кухарке, они сами на другой день к обеду только вернулись домой.
В тот год, в который я жил в Владимире, соседние крестьяне просили его
сдать за них рекрута; он явился в
город с будущим защитником отечества на веревке и с большой самоуверенностью, как мастер своего дела.
Отыскали новое помещение, на Мясницкой. Это красивый дом на углу Фуркасовского переулка. Еще при Петре I принадлежал он Касимовскому царевичу, потом Долгорукову, умершему в 1734 году в Березове в ссылке, затем Черткову, пожертвовавшему свою знаменитую библиотеку
городу, и в конце концов купчиха Обидина купила его у князя Гагарина, наследника Чертковых, и
сдала его под Кружок.
Петр Васильич остался, а Матюшка пошел к конторе. Он шел медленно, развалистым мужицким шагом, приглядывая новые работы. Семеныч теперь у своей машины руководствует, а Марья управляется в конторе бабьим делом одна. Самое подходящее время, если бы еще старый черт не вернулся. Под новеньким навесом у самой конторы стоял новенький тарантас, в котором ездил Кишкин в
город сдавать золото, рядом новенькие конюшни, новенький амбар — все с иголочки, все как только что облупленное яичко.
— Ключик добудь, Марьюшка… — шептал Петр Васильич. — Вызнай, высмотри, куды он его прячет… С собой носит? Ну, это еще лучше… Хитер старый пес. А денег у него неочерпаемо… Мне в
городу сказывали, Марьюшка. Полтора пуда уж
сдал он золота-то, а ведь это тридцать тысяч голеньких денежек. Некуда ему их девать. Выждать, когда у него большая получка будет, и накрыть… Да ты-то чего боишься, дура?
Райнер получал очень хорошие деньги. Свою ферму в Швейцарии он
сдал бедным работникам на самых невыгодных для себя условиях, но он личным трудом зарабатывал в Петербурге более трехсот рублей серебром в месяц. Это давало ему средство занимать в одной из лучших улиц
города очень просторную квартиру, представлявшую с своей стороны полную возможность поместиться в ней часто изменяющемуся, но всегда весьма немалому числу широких натур, состоявших не у дел.
Вихров, разумеется, очень хорошо понимал, что со стороны высокого мужика было одно только запирательство; но как его было уличить: преступник сам от своих слов отказывался, из соседей никто против богача ничего не покажет, чиновники тоже не признаются, что брали от него взятки; а потому с сокрушенным сердцем Вихров отпустил его, девку-работницу
сдал на поруки хозяевам дома, а Парфена велел сотскому и земскому свезти в уездный
город, в острог.
— Надо так — сначала поговорить с мужиками отдельно, — вот Маков, Алеша — бойкий, грамотный и начальством обижен. Шорин, Сергей — тоже разумный мужик. Князев — человек честный, смелый. Пока что будет! Надо поглядеть на людей, про которых она говорила. Я вот возьму топор да махну в
город, будто дрова колоть, на заработки, мол, пошел. Тут надо осторожно. Она верно говорит: цена человеку — дело его. Вот как мужик-то этот. Его хоть перед богом ставь, он не
сдаст… врылся. А Никитка-то, а? Засовестился, — чудеса!
Тем и покончили, и отвезли они меня в другой
город, и
сдали меня там вместо сына в рекруты, и дали мне на дорогу монетою двадцать пять рублей, а еще обещались во всю жизнь помогать.
Полковник Бибиков, отряженный из Казани с четырьмя гренадерскими ротами и одним эскадроном гусар на подкрепление генерал-майора Фреймана, стоявшего в Бугульме безо всякого действия, пошел на Заинск, коего семидесятилетний комендант, капитан Мертвецов, принял с честью шайку разбойников,
сдав им начальство над
городом.
После Крещенья Гордей Евстратыч еще сгонял в
город и еще
сдал золота.
Впрочем, новое платье Гордей Евстратыч долго не решался надеть, даже очень сумлевался, пока по первопутку не съездил в
город сдавать золото, откуда приехал уже совсем форсуном: в длинном сюртуке, в крахмальной сорочке, брюки навыпуск — одним словом, «оделся патретом», как говорил Зотушка.
Видя, что в деревне нельзя и нечем жить, Терентий
сдал жену брата на попечение бобылке за полтинник в месяц, купил старенькую телегу, посадил в неё племянника и решил ехать в губернский
город, надеясь, что там ему поможет жить дальний родственник Лунёвых Петруха Филимонов, буфетчик в трактире.
Поутру мы узнали, что «холеру»
сдали сотскому для отправки в
город.
Наконец все было кончено — Иван свез новобранца в
город и
сдал его на сборный пункт.
Кончил работу,
сдал как следует и поехал в
город заработанную плату да залоги получать.
И свезли в губернский
город мирского захребетника и
сдали его, куда следовало.
Сдали миро и другую святыню, что привезли, да в
город.
Приехали в уездный
город, где ей жительство назначено;
сдали ее под расписку. Сейчас она фамилию какую-то называет. «Здесь, говорит, такой-то?» — «Здесь», — отвечают. Исправник приехал. «Где, говорит, жить станете?» — «Не знаю, говорит, а пока к Рязанцеву пойду». Покачал он головой, а она собралась и ушла. С нами и не попрощалась…
В
городе maman и Володя жили у Марьи Петровны, дамы-дворянки, которая нанимала большую квартиру и от себя
сдавала ее жильцам.
— Уж я кое-кому об этом шепнул, — таинственно прохрипел
Городов, — на выборах чернячков Владимиру Николаевичу навалят. Действительно, надо все это старое вон, в архив
сдать вместе с переводными французскими пьесами, — со смехом добавил он.
Но скоро стали приходить тревожные вести. Жители, бежавшие за
город, разобрав в чем дело, с утра уже начали толпиться около спасшихся инвалидов; стали прибывать крестьяне из соседства и толковать о том, что надо схватить и перевязать мятежников; они не остановились на одних словах, но, применяя слово к делу, вооружились кто чем мог и напали на отделившихся к мстиславльской заставе, четырех убили, двух ранили, четырех схватили, отвели и
сдали караульным солдатам у тюремного замка.
К вечеру неприятель был совершенно разбит. Небольшая кучка французов, спасшихся от смерти, скрылась в горах. Ночь прекратила битву. Следствием победы при
городе Нови было заключение капитуляции, по которой французы принуждены были
сдать неприступную крепость Тортону.
Для этого Савин переписал конверт письма и телеграмму, адресовав их хотя и на имя графини Марифоски в Милан, но без обозначения ее адреса,
сдал их на почту, а квитанцию отдал швейцару гостиницы, приказав отнести их барыне, сам же пошел снова гулять по
городу, чтобы придумать дальнейший план действий.
На этом пока и покончилось крестное дело, и наступала долгая и мрачная пора похоронная. Агап так и не пришел в себя: его густым столбом дроби расстрелянная голова почернела прежде, чем ее успели обмыть, и к вечеру наступившего дня он отдал богу свою многострадавшую душу. Этим же вечером три казака, вооруженные длинными палками, отвели старого Дукача в
город и
сдали его там начальству, которое поместило его как убийцу в острог.